И грустно было и уныло, печально, да ведь? Но все осветит, все, что было, исправит память – звучи заезженной пластинкой, хрипи и щелкай. Была и девочка с картинки с завитой челкой. И я был богом и боксером, а не поэтом. То было правдою, а вздором как раз вот это. Чем дальше будет, тем длиннее и бесконечней. Звезда, осенняя аллея, и губы, плечи. И поцелуй в промозглом парке, где наши лица под фонарем видны неярким, под фонарем видны неярким, – он вечно длится. … он вечно длится